Пройдя сквозь дым - Страница 19

– Андрей…

Огоновский повернулся. Ланкастер был без кителя, в белой сорочке, черных галифе и высоких парадных сапогах. Коса уже не лежала на спине тугой змеей: чуть вьющиеся, распущенные волосы уинг-генерала мягким покрывалом облегали его плечи и спину.

– Я решил спросить вас – это была провокация? Мне очень не хотелось бы в это верить… Хотя, впрочем, теперь мы достаточно четко представляем себе, чего стоит власть нашего друга Осайи.

– Власть Халефа, который, к сожалению, так и остался всего лишь мужественным мальчишкой, стоит чуть больше, чем вам кажется, Виктор, – голос Огоновского прозвучал мягко, слишком мягко – и Ланкастер немного смутился. – Жрец был в своем праве. Заметьте, ведь бросился он отнюдь не на Почтительнейшего Сына, а на меня, на презренного чужака, пытающегося оспорить его право на собственность. Он всего лишь защищался, не более. Но убить его мы были обязаны. Вы же сами понимаете – вооруженное нападение на офицера Конфедерации. Да, это была всего лишь девчонка. Но что тогда стоит вся наша мощь и наша, столь яростно декларируемая, тысячелетняя слава, если мы с вами, вдумайтесь – два генерала! – не в состоянии защитить – кого – избитую девчонку?

– И вы считаете?.. – Ланкастер замер на месте.

– Виктор… – на губах Андрея Огоновского появилась усталая улыбка, он даже чуть опустил глаза. – Виктор, а по-вашему я мог поступить иначе?

Ланкастер резко дернул головой, и его волосы, уже подернутые пеплом ранней седины, взметнулись над плечами, кратко обнажив золото маленьких погон, пришпиленных к белому шелку сорочки. Несколько секунд он в упор смотрел на стоящего перед ним Огоновского – невысокого, едва доходящего ему до плеча, широкоплечего и оттого коренастого: в глаза ему почему-то бросились ухоженные руки с сильными, подвижными пальцами хирурга.

Уинг-генерал Ланкастер опустил голову так, что подбородок коснулся холодной рубиновой эмали Рыцарского Креста, что крепился чуть ниже узла галстука, – и, щелкнув каблуками, вышел.

…Этот носитель был несколько модернизирован: огромную треугольную «плиту» тяжелого танконесущего штурмбота переделали в мобильный информационный центр, оснастив машину самыми мощными аналитическими системами, сотнями «стреляющих» батарей наноразведчиков и корректировщиков, заатмосферными сканерами и, наконец, превратив обширный грузовой дек в роскошный и даже немного вычурный командный пункт. Отсюда можно было видеть всю солнечную систему Трайтеллара: всего лишь покачиваясь в мягком бархатном кресле цвета состарившейся меди.

Таких чудес ни Осайя, ни, тем более, его избранные гвардейцы числом в дюжину, коих он пожелал захватить с собой на выдающуюся охоту в провинции Фирусса, не смели даже вообразить. Машину вел Ланкастер – пригнавшие ее на аэродром пилоты ушли на орбиту на резервном катере, опустившемся рядом с ботом. Самым удивительным для Огоновского было то, что гренадер управлял аппаратом не из ходовой рубки, а прямо здесь, развалившись в широченном кресле офицера-координатора, куда были вынесены дополнительные штурвал и педали. Перед ним висели невидимые для окружающих голографические экраны, выдающие обстановку триста шестьдесят на сто восемьдесят, а за спинкой его катапультируемого кресла стоял развернутый боком восьмидесятитонный танк-транспортер: некоторое свободное пространство в деке все же оставили. В принципе, Ланкастер мог бы вести бот и прямо из танка, но подобные фокусы он решил оставить на потом.

Бот шел медленно, не более двух М. На обзорных экранах, вывешенных для офицеров гвардии и самого Халефа, неслись пухлые белые облака, в редких разрывах которых иногда появлялись коричневые пятна прибрежной полосы.

– Минута! – громко произнес Ланкастер.

– Н-да? – удивился Чандар, задремавший на посту офицера дальней связи. – Уже?

Ланкастер поднял правую руку. Слегка двинув штурвалом, он полностью исключил влияние главного навигационного мозга на систему управления и теперь, прищурившись, высматривал впереди селения, в которых работали медицинские миссии Конфедерации. На экране передней полусферы вспыхнул зеленый огонек – сигнал маяка. Виктор довольно улыбнулся. Огромная тяжелая машина мягко скользнула вниз, впереди появились сотни серых островерхих коробочек – столица провинции Фирусса.

– Ты видел свои владения сверху? – поинтересовался Огоновский у Осайи.

– Эти – ни разу, – признался тот. – У меня осталось несколько самолетов, но…

– Виктор, – позвал Огоновский, – сделайте круг над городом!

Ланкастер молча воздел над головой левый кулак. По совести говоря, ему стыдно было бы признаться, что за штурвал подобной машины он не садился более пятидесяти лет – с самой Академии, однако данный экземпляр, одна из последних, почти незнакомых ему моделей, была настолько послушна и ласкова, прощая даже грубые ошибки пилота, что он без лишних раздумий пошел на атмосферный маневр. Правая нога чуть добавила давления в волноводах, левая рука уверенным, давно заученным движением вывернула штурвал, одновременно вытягивая его на себя, – и сплюснутый черный треугольник, немного накренясь, пошел по кругу над залитым солнцем городом. Высота медленно росла. Тысячи подданных владыки Осайи, высыпавшие на улицы из-за свиста, издаваемого штурмботом, с изумлением разглядывали черные кресты Конфедерации, ослепительно сверкавшие золотым обрамлением на подсвеченном солнцем днище.

Глядя вниз, Ланкастер улыбался. В какой-то момент его нога сильно прижала педаль аселератора, и бот, подчиняясь слегка вытянутому штурвалу горизонтальной ориентации, мгновенно ушел вверх. Виктор выругался: теперь ему предстоял более сложный маневр. Мягко продавив педаль реверса, он заставил машину снизить скорость и теперь уже внимательно, даже выпрямившись в кресле, повел ее на посадку по указке маяка. Рядом с ним горячо перешептывались офицеры дворцовой гвардии, совершенно изумленные увиденным: гравикомпенсатор, рассчитанный на совсем иные перегрузки, ни на мгновение не позволил им сдвинуться с места, несмотря на то, что огромный и очень тяжелый бот совершал довольно рискованные атмосферные маневры! Ни на миллиметр не сдвинулся и танк, стоящий за их спинами. Тяжелый танконесущий штурмбот, изначально строившийся для высадки панцердивизионов прямо с орбиты, в некоторых аварийных ситуациях мог не только самостоятельно достичь ближайших планет, но и разогнаться, пусть на несколько минут, – до сверхсвета! Стандарты закладывались имперскими еще конструкторами, и за столетия они не изменились: тяжелый штурмбот должен догнать уходящий носитель в случае потери связи по всем имеющимся дальним каналам. Соответствующей же мощью обладали и его гравикомпенсаторы.